- Daemon - recedi! Во имя Отца и Сына, in nomine Patre et Filii… Демон - изыди!
В ведьмином круге, очерченном головнёй на земляном полу в кузне, метался разъярённый демон. Яркий, летучий, с красными глазами, он был похож на пламень. И, несмотря на призывы изыйти, исчезать не торопился.
Но ведь должен! Когда Свейн с отцом отвозил товар на городскую ярмарку, он порасспрашивал кое-кого, и ему рассказали, как призывать демона. И когда попробовал, всё у него получилось: демон явился, на вопросы ответил. Точнее - на самый волнующий его вопрос: позволит ли Марла себя поцеловать и… и ещё кое-что. Только вот после не пожелал исчезать.
Свейн переложил нательный крест в другую руку и попробовал снова:
- In nomine Patre - recedi! Демон, изыди!
- Да ты в сороковой раз повторяешь! - зло зарычал демон. - «Recedi! Изыди!» Слышал уже! И сам бы рад изыйти! Но видишь же - не выходит! Ты меня как-то запер!
Свейн застонал и в отчаянии вцепился пятернёй в вихры на затылке. Может, он слова не так запомнил? Или напутал чего?
- Заклинатель недозрелый! Бестолочь брыдлая! Сдёргоумок королобый! Не умеешь вызывать - не берись! - разразился бранью демон и с яростью бросился на невидимые стены ведьминого круга, словно пытаясь пробить преграду.
От столкновения на пол посыпался сноп искр.
- Слушай, я, кажется, очаг дома забыл потушить, - задушенно пискнул румяный круглощёкий Гарди, друг Свейна, и попытался прошмыгнуть к дверям кузни.
- Э, нет, приятель! - застучал зубами Свейн, перехватывая Гарди. Ему было страшно до судорог в животе, и он обрадовался, что сможет отвести душу и на кого-то накричать, - Как узнать, залезешь ли ты под юбку Джейни - на это ты храбрец, первым спрашивать сунулся. А как палёным запахло - так сразу очаг забыл потушить, да?
- И что нам теперь делать? - всхлипнул Гарди, глядя на запертого демона с ужасом в глазах.
- Не знаю, - обречённо признался Свейн. - Беги за отцом Бельтраном, - наконец, сказал он и вздохнул, подумав о том, какие епитимьи наложит за их грехи священник, и как распухнут колени от стояния на горохе.
* * *
Отец Бельтран совсем не обрадовался истошным воплям, разбудившим его посреди ночи. А услышав сбивчивые пояснения непутёвого Гарди, помрачнел, натянул коричневую рясу, привычно накинул воротник-оплечье, оправил, чтобы ленты на груди легли как надобно, образовав косой крест, именуемый ещё андреевским, в честь покровителя Ордена святого апостола Андрея. Подумав, из всех имеющихся у него крестов надел на себя тот, что побольше и потяжелее. Он, разумеется, знал, что не размер распятия имеет значение, а вера, с которой к нему обращаешься, и всё же… так было как-то спокойнее.
Прихватив с собой святой воды, отец Бельтран поспешил за Гарди, кляня про себя на чём свет стоит этих олухов Всевышнего, которым вздумалось баловаться вызыванием демонов. Двадцать лет! Двадцать лет спокойной службы в приходе! Всю паству держал под сенью Экклезии, ни в одного демон не вселился, выученные за время послушничества экзорции почти позабылись за ненадобностью - и тут на тебе!
Демон яростно взвыл, увидел входящего в кузню священника.
- Вы, выжимки чахлые! Межеумки малохольные! Дуботолки! Вы на брюхо его посмотрите, на брылы лощёные! Да он же, кроме мессы и литургии, знать ничего не знает - он и козла прогнать не сможет, не то, что демона в геенну вернуть!
Отец Бельтран гневно покраснел и стиснул пальцы на кувшине со святой водой. Да, слова экзорций побледнели в памяти - но вера-то по-прежнему крепка! Ох, и покажет он сейчас этому демону!