Дети Северного сияния / Страница 1
Его разбудили пронзительные крики чаек.
Открыв глаза, он увидел над собой низкий каменный полоток с тяжёлыми деревянными балками. С балок гроздьями свисали стеклянные лампы самых разных форм и размеров с причудливо переплетёнными внутри спиралями, горящими тёплым жёлтым светом - настоящие винтажные лампочки Эдисона, каким-то чудом попавшие сюда с начала прошлого столетия.
В высоком, отделанным нарочито грубыми дубовыми панелями камине, гудел огонь, и тихо потрескивали, разбрызгивая яркие искры, дрова; пахло дымом, смолой и лесом. Над камином висела голова лося с роскошными рогами и навечно застывшими грустными глазами.
«Где я?»
- Здравствуй, Егор, - раздался рядом женский голос.
«Это мне?»
- Как ты себя чувствуешь?
Приятное женское лицо, чуть встревоженный взгляд, золотистые волосы перехвачены цветным шарфом надо лбом.
- Я не Егор... - неуверенно ответил он.
Женщина мягко улыбнулась, уселась рядом на кровать, заботливо взяла за руку.
- А кто же ты?
- Я...
Он порылся в памяти. Действительно, как его зовут? Кто он?
Горло сжала паника. Он ничего не помнил!
Нет. Не так.
Он помнил Невский проспект и Медного всадника, зелёные стены школьных коридоров и вкус «Кока-колы», твиттер и инстаграм, второй закон Ньютона и валентность водорода. И в то же время он не помнил дома, родителей и даже своего имени!
Испуганные мысли снова прервал женский голос.
- Егор, успокойся. У тебя частичная потеря памяти, но доктор уверяет, что это временно.
«Егор», - повторил он про себя, привыкая к своему имени. Оно звучало красиво, но упорно казалось чужим. Он не ощущал себя Егором!
- Что со мной произошло? - от волнения его голос сорвался на какой-то девчоночий писк.
- Не расстраивайся, я всё тебе расскажу, - успокоила его женщина. - Прежде всего, давай познакомимся. Меня зовут Амина Андреевна. А тебя - Егор Зимин, тебе четырнадцать лет. Ты попал в аварию, после которой у тебя случилась потеря памяти.
Егор нахмурился. Он не помнил аварии.
Он вообще ничего не помнил.
- А мои родители? - неуверенно спросил он. «И кто они?» - добавил он про себя.
Амина Андреевна смущенно отвела глаза в сторону.
- Мне очень жаль... Твои родители погибли.
Егор оцепенел. Его мамы и папы больше нет?
Но уже в следующий миг он понял, что хотя по всем раскладам ему тоже должно быть очень жаль, он, тем не менее, не ощущает ни горечи, ни печали, ни шока - ровным счётом ни-че-го. И тут же почувствовал себя бесконечно виноватым - будто этим безразличием он предал своих пусть и позабытых, но родителей.
Не зная, что сказать, Егор молча теребил край рукава полосатой пижамы, в которую был одет, и безуспешно пытался собраться с мыслями.
- Получается, я выздоровел? И сколько я был без сознания? И почему меня не забрали... - Егор порылся в памяти и понял, что не помнит не только родителей, но вообще никого из своей семьи - ни бабушек, ни дедушек, ни дядь с тётями. - Почему не забрали другие родственники?
Амина Андреевна погладила Егора по руке.
- Ты был без сознания почти неделю. И - да, можно сказать, что ты почти выздоровел. Физически, во всяком случае, ты в полном порядке - за исключением потери памяти. А не забрали тебя, потому что у тебя никого больше нет. Прости...
Егор сглотнул. Пусть он и не помнил никого из своих родственников, осознавать, что ты остался совсем один на свете, было не очень-то приятно.
Взгляд Егора упал на камин и на голову лося с печальными глазами.